Для строительства атомной подводной лодки потребовалось сооружение специального цеха с эллингом на заводе и
специального стенда. Цех уже действовал. Лодка строилась на стапеле с учётом изменений, внесённых макетной комиссией, переделовался не только носовой отсек,
предназначенный для торпеды - гиганта, но и тот, в котором должна была размещаться аппаратура управления ею. Вместо этой аппаратуры устанавливались два дизель -
генератора, устраняющие ещё один элемент авантюризма в концепции лодки. Теперь в случае отказа или выключения ГЭУ можно было в качестве резервного источника питания
рассчитывать не только на ограниченные в своей ёмкости аккумуляторные бытареи.
Несмотря на столь значительные переделки, срок окончания строительства лодки определяли всё же ни они, а монтаж энергитических отсеков: реакторного, турбинного и, частично,
турбогенераторного. Закончить его можно было только после получения результатов испытания ГЭУ на стенде и выдачу заводу окончательных рекомендаций.
Сразу после физпуска начались приготовления к выходу на мощность. Предстояло провести испытания на разных её уровнях, в различных режимах работы турбины и всего турбозубчатого
агрегата. Всё пошло не так, как хотелось бы. При первом же разогреве контура теплоносителя, реактора, его систем образовывались течи. Приходилось немедленно охлаждать ГЭУ и
устранять их способом, который уже описывался выше: собирать радиактивную воду тряпкой в ведро и заваривать трещины. Попыток было предпринято несколько, после чего появились
основания говорить о предварительном устранении целого ряда дефектов.
В конце 1955 г. под председательством вице - премьера В. А. Малышева было собрано совещание руководителей заинтересованных организаций. От Минсредмаша группу возглавлял Е. П.
Славский, от Минсудпрома - Б. Е. Бутома, от Министерства оборонной промышленности - К. Н. Руднев. ВМФ - на совещании представлял главнокомандующий адмирал С. Г. Горшков. Я в то
время находился в отпуске, и от нашей группы на него были направлены командиры экипажей, командиры БЧ-5 обеих лодок и старпом второго экипажа В. Зерцалов.
После ознакомления с итогами испытаний были приняты решения с жёсткими сроками выполнения поставленных задач. Выслушав главнокомандующего ВМФ, Малышев убедился, что руководство
флота осуществило далеко не все необходимые меры по скорейшему созданию атомных атомоходов. Один из руководителей Обнинской АЭС подлил
масла в огонь, доложив, что ВМФ до сих пор не может решить вопрос о питании старшин и матросов в столовой. Чаша терпения оказалась переполненной.
- О какой сумме идёт речь? - рявкнул Малышев.
Оказавшийся кстати Зерцалов не замедлил с ответом:
- К двум рублям нужно добавить ещё рубль с копейками!
Малышев только развёл руками. Он назвал общую сумму заказа, в которой стоимость питания срочнослужащих, была величиной, невычленяемой по своей ничтожности.
- Ни одной мелочи не можете решить без правительства, - заключил Малышев и обратился к заказчику, министру среднего машиностроения. - Товарищ Славский, добавьте
морякам по полтора рубля на день. Они заслуживабт не только этого. - А вы, Сергей Георгиевич, - повернулся к главкому Малышев, - видимо, ещё не осознали
всей важности создания атомного корабля. Имейте в виду - это будующее ВМФ.
Обсуждали на совещании и проблемы подготовки экипажа. Малышеву сказали, что осенью всех обучаемых придётся уволить. Именно тогда он высказал столь логическое предположение: сделать
экипаж целиком офицерским, за исключением разве двух - трёх коков. В любом случае рекомендовал предусмотреть, чтобы в каждом отсеке вахту возглавлял офицер.
значение этого совещания трудно переоценить. Состоись оно на год раньше, не было бы стольких трудностей при создании атомного флота. Да и наш экипаж удалось бы сохранить
в его первоначальном виде и не растерять стольких ценных специалистов.
Надо отдать должное главкому: в короткий срок были сделаны все необходимые распоряжения, и флотская машина закрутилась. Вскоре появилась первая серьёзная директива Главного штаба
ВМФ по подводным атомоходам. Она была строго секретной и адресовалась только крупным руководителям.
С выходом директивы к нам в Обнинское повалили уже люди серьёзные, которым требовались подробные сведения по тому или иному вопросу. Наши офицеры едва успевали в перерывах
между сменной работой писать различные справки и предложения. В частности, Инженерному управлению ВМФ было поручено срочно подготовить базу для лодки. Конечно, занятся этим вопросом ему бы
следовало ещё до того, как лодка поступила в чертёж. Теперь же все забегали, когда узнали, насколько сложны параметры компонентов, необходимых для жизнедеятельности корабля.
К причалу нужно подавать пар такого - то давления, воздух такого - то состава, воду двойной очистки - бидистиллат...
Руководство военно - морских учебных заведений начало готовится к преподованию курса по эксплуатации атомных энергитических установок. Другим важным результатом директивы Генерального
штаба стал приказ о создании атомного учебного центра ВМФ в Обнинском. К нам прибыл вновь назначенный начальник учебного центра, капитан 1 ранга С. В подготовке личного состава
он совершенно не разбирался и толком даже не понимал, что ему поручено делать. Видимо, просто оказался непригодным на кораблях, и его, как у нас водится, решили
пристроить на " менее ответственную ", но всё же руководящую должность. Что С. умел делать в совершенстве, так это отстаивать приоритет своих интересов перед другими.
Под его нажимом руководящий состав лодки надолгл был лишён возможности выполнять свои основные обязанности. Один занимался бумагами, второй наблюдал за рытьём котлованов и
траншей под казармы, третий следил за сохранностью поступающих грузов, четвёртый просто постоянно должен был находится под рукой для того, чтобы отвечать на " трудные " вопросы.
Благо нами была отработана неплохая организация службы, обеспечивающая в период набега С. безаварийную эксплуатацию ГЭУ и удовлетворительную воинскую дисциплину.
Но даже если бы не было С. и его центра, командный состав теперь всё равно бы с утра до вечера заседал - бюрократическая машина требовала ежедневный рацион. Где учить? Кого учить?
Чему учить? Кто будет учить? Что необходимо предусмотреть в местах базирования лодок? Какие изменения следует внести в штатное расписание? Сколько наезжающих в Обнинское посетителей,
столько и справок.
Задания мы получали на месте с вызовом в столицу. То и дело раздавлся звонок: " Завтра к 9.00 представить проект предложений по такому - то вопросу ". Ослушаться мы, естественно, не могли
и всю ночь переделовали предложения, посланные в слегка иной форме лишь неделю назад. Что поделаешь, каждый начальник считал для себя необходимым на всякий случай быть готовым к ответу
своему начальнику. Так, что мы, довольные тем, что нами теперь интересуются, проклинали чиновничью страсть к бумаготворчеству.
В 1956 г. нас, наконец, передали в подчинение Ленинградской военно - морской базе, которой тогда командовал капитан 1 ранга и. д. Кузнецов, а начальником штаба был известный подводник
Герой Советского Союза М. И. Хомяков. Штаб отдельного дивизиона строящихся и ремонтируемых подводных лодок состоял из опытнейших специалистов, помощь которых могла быть неоценимой.
В Лннинграде осели с семьями, хотя и на частных квартирах, все наши офицеры не электромеханических специальностей. Всё прошлое лето они проплавали в качестве стажёров на подлодках
Северного флота, а теперь под руководством дивизионных специалистов обучались на заводах в институтах.
Мне же с тех пор работы прибавилось. Теперь с малейшим запросом или для сдачи финансовых отчётов приходилось ездить не в Москву, а в Ленинград. Например, я вёз туда тщательно п
риклеенные билеты в кинотеатр для срочнослужащих - кино им полагалось по уставу, а водили их в обычный кинозал, другого не было. Представив эти оправдательные документы,
получал возмещение. Из Ленинграда же возил денежное довольствие на обе войсковые части. Денег получалось так много, что садиться с ними в поезд я не рисковал. Сдавал их в Сберкассу
на аккредитив, в Москве получал деньги в сберкассе и вёз в Обнинское машиной.
Хотелось начать, наконец, заниматься своим основным делом - плавать!
| На главную | Назад |