Л. Жильцов

Физпуск

Заканчивались последние наладочные испытания. Скоро предстояло загрузить активную зону реактора. Все операции - от первой до последней - проводились при действенном участии наших офицеров, хотя перезагрузкой активной зоны должна заниматься специальная группа физиков ВМФ, но она ещё только - только собиралась на учёбу. В любом случае за безопасность корабля отвечает командир, опирающийся на знания и опыт своих офицеров, так что мы должны были уметь всё делать сами. Кстати, именно нам пришлось стать учителями первой группы физиков ВМФ.
Физический пуск реактора - это первое испытание возможностей полностью начинённой ГЭУ задавать необходимую мощность, а также попытка использовать аварийную защиту от неконтролируемого разгона. С её помощью приводят регулирующие системы в положение, при котором реактор можно постепенно разгонять с нуля. Чтобы было понятнее, приведу пример с автомобилем, который на подъёме удерживается на месте сцеплением: скатывание компенсируется вращательным моментом, и благодаря этому машину можно подывать на малой скорости.
При разгоне реактора тепловая мощность практически не вырабатывается, но аппарат ( так для скрытности называли реактор ) начинает "дышать". Это позволяет произвести необходимые расчёты реактивности, а также отладить приборы контрольной и регулирующей аппаратуры.
Физпуск был назначен на утро 8 марта 1955 г., праздничный Международный женский день. Воскресенья и праздники вообще очень удобны для проведения ответственных испытаний: отсутствуют работники, в которых нет надобности, не отрывают от дела начальственные и прчие звонки. Как это часто случается, накануне что - то барахлило, кого - то небыло на месте... Словом, готовность к пуску службы задания и представители контрагентов подтвердили лишь вечером.
Руководил операцией лично Анатолий Петрович Александров, а за пультом сидел Николай Андреевич Лазуков. Организации, принимавшие участие в создании ГЭУ, были представлены ведущими специалистами. Всё шло гладко, без каких - либо отклонений от планируемых мероприятий. Дрогнули стрелки индикаторов, в репродукторе раздались первые щелчки - сигналы пусковых ионизационных камер. Они зазвучали всё чаще и чаще, пока не перешли в сплошной гул. Затем загрубляется шкала ионизационных камер, частота уменьшается в десять раз, но её снова доводят до гула. Потом снова переключение шкалы - и так до позднего вечера.
По аналогии с требованием Корабельного устава к вахтенным офицерам сменятся только по завершению начатого маневра, Осипенко распорядился о том, чтобы заступившая смена осталась на постах до окончания испытаний. Академик Александров одобрил это решение. Он по своему обыкновению спокойно наблюдал за дружной работой испытательного расчёта, лишь изредка обращаясь к какому - либо работнику. И разумеется, его никогда не оставляло хорошо известное нам чувство юмора.
Вот одна из родившихся в тот день острот, ставших частью нашего профессионального жаргона. Чтобы оценить её, нужно знать, что плотность потока радиоктивных частиц обратно пропорциональна квадрату расстояния от источника излучения. Иными словами, чем дальше вы находитесь от него, тем меньшую получаете дозу. На вахте была смена командира БЧ-5 второго экипажа Юрия Артёмовича Агаджаняна. Он постоянно обходил отсеки, проверяя всё ли идёт, как надо. В какой - то момент он срочно понадобился командирам. Раздалась команда: " Агаджанян! Где Агаджанян? Найти его! " Анатолий Петрович успокоил командиров: " Он только что был здесь! Не думайте, он не наращивает R-квадрат. " Острота эта была немедленно взята на вооружение подводниками, неизменно прибегавшим к ней, когда кто - нибудь из персонала, побаиваясь, старался держаться подольше от источника радиации.
Лишь в четыре утра мы разошлись по домам. Праздничный день закончился. Наши бедные жёны просидели весь день у накрытого стола в ожидании нашего возвращения. Предупредить их было невозможно, поскольку телефон тогда был лишь у крупных начальников. Да и утром никто им не объяснял, для чего понадобилось в выходной день идти на работу. Жёны моряков понимают это, когда мужья в море. Но на берегу?!